Питер О`Доннел - Я — Люцифер
— Где твой молодой человек? — спросил Колльер и отметил, что в вопросе не прозвучало обычной горечи.
— Спит.
— Днем? — удивленно вскинул брови Колльер. — Он же обычно плавал с тобой в это время.
— Он выяснил, что днем можно заниматься и другими делами. А после этого он спит как бревно.
— Полет на луну? — съязвил Стив, и Модести ответила:
— Спокойнее. Не переживай.
— Я и не переживаю. Может, потому, что с тех пор, как ты занялась его воспитанием, мы оказались избавлены от этих мерзких кукольных шоу.
— Да, это уже кое-что да значит. Впрочем, вряд ли Сеффы в восторге. — Она мельком посмотрела на Колльера и с легкой улыбкой сказала: — Но ты молодец, Стив. Ну что, немножко отпустило?
— Помогла твоя лекция. Но не переоценивай меня. У меня все признаки заядлого труса.
— Ты хорошо это скрываешь. Только меня беспокоит твой новый подход к Сеффам. Вчера ты, по-моему, зашел слишком далеко.
— Ерунда.
— Это не сделает их менее опасными.
— Знаю. Помню. Но мне приходится сидеть с ними за одним столом. А это мука мученическая. Вынужден постоянно придумывать что-то — иначе мне не проглотить и куска.
Сеффы были начисто лишены чувства юмора. И, несмотря на всю свою неприязнь и боязнь, Колльер начал для своего утешения во время совместных трапез издеваться над ними. Он был изысканно вежлив, но содержание его реплик являлось чистой воды оскорблением, однако Сеффы не обращали на это никакого внимания.
Модести вдруг рассмеялась, вспомнив эпизод после обеда, когда Люцифер ушел слушать свои пластинки.
— Вам случалось когда-нибудь видеть нечто потустороннее мистер Колльер? — продребезжала Регина, неверной рукой наливая ему кофе.
— Потустороннее, — повторил тот, обкатывая на языке это слово, затем с видимой неохотой заговорил дальше: — Нет мисс Сефф, визуального опыта у меня не имеется. Я бы не взял на себя смелость утверждать, что мне доводилось видеть именно то, что именуется призраком или привидением.
— Вы говорите так, словно хотите дать понять, что у вас были впечатления иного, не визуального характера, — сказал Сефф.
— Можно сказать и так, но мне бы не хотелось быть педантом… В общем, у меня была тетушка, которая работала кондуктором в автобусе в годы второй мировой войны… — Колльер пожал плечами и отхлебнул кофе, всем своим видом выражая нежелание продолжать.
— Работала кондуктором? И что же с ней случилось? — заинтересовалась Регина.
— Это был тридцать шестой маршрут, — сказал Колльер, покачав головой и чуть слышно вздохнув, словно на него нахлынули грустные воспоминания. — Если я не ошибаюсь, этот автобус курсировал между Килберном и Хизер-Грином. Однажды вечером, проезжая мимо вокзала Виктория, автобус был уничтожен разорвавшейся рядом бомбой. — Он посмотрел на Регину и сказал: — В нашей семье всегда гордились тетушкой. Когда нашли ее тело, оказалось, что она крепко сжимает в руке компостер. — Боукер навострил уши и затаил дыхание. Его и завораживали, и страшили подобные истории Колльера.
— Это скорее естественная реакция, нежели проявление профессионального долга, — сказал Сефф, и Боукер с Модести вздохнули с явным облегчением.
— Прошу прощения, — холодно возразил Колльер, — но моя тетушка была большой патриоткой. Ее звали Флоренс. Сефф, хмуро помешивая кофе, осведомился:
— Какое отношение имеет ее имя к случившемуся?
— Никакого. Сообщаю это исключительно для вашего сведения, коль скоро ваша уважаемая половина выразила интерес. Но давайте больше не будем об этом.
Регина чуть виновато посмотрела на Сеффа, потом, переведя взгляд на Стива, удивленно спросила своим дребезжащим голоском:
— Но потустороннее явление, мистер Колльер… Вы, кажется, говорили насчет призрака…
— Ну, видите ли, — Колльер изобразил готовность уступить интересу слушательницы, — я, конечно, не утверждаю, что это физический факт, миссис Сефф. Но когда много лет спустя проезжал в тридцать шестом автобусе мимо вокзала Виктория в тот же день и час, когда не стало моей тетушки… в десять тридцать вечера, если быть точным… я был в автобусе один, но тем не менее я совершенно отчетливо слышал, как по сиденьям стучит компостер.
— О Боже, — пробормотал Боукер.
Колльер говорил так серьезно и как бы нехотя, что абсурдная история выглядела вполне убедительной.
— Слуховая галлюцинация, — заметил Сефф.
— Право не знаю, Сеффи, — сказала Регина, вынимая из сумочки ментоловый карандаш. — Со мной в школе училась девочка, которая отчетливо видела свою покойную тетю…
Теперь, когда Модести была наедине со Стивом, она сказала:
— Я понимаю, что это тебе облегчает жизнь, но все-таки не заходи слишком далеко. Сеффы не замечают подвоха, но если Боукер потеряет над собой контроль и заржет, ты пропал.
— Я возьму себя в руки.
— Отлично. Какие-нибудь мысли насчет побега?
— Идей много, только все они не годятся. Я пытаюсь понять, где основной передатчик Сеффа.
— А… Это хорошо. Продолжай изыскания.
— Просто я решил, что, если вывести его из строя, мы сможем попытаться выкрасть лодку и уйти подальше в море, чтобы оказаться вне досягаемости их карманных игрушек. Потом можем пристать к берегу, вырезать капсулы… — Он провел рукой по волосам и смущенно пожал плечами. — Это все сплошной туман, но лучше брести через джунгли, чем сидеть и ждать, когда Сефф нас укокошит.
Они прошли еще несколько шагов, и Стив сказал:
— Я прекрасно понимаю, что все это чушь…
— Чушь? Но я сама ищу главный передатчик и по тем же причинам. Так что ты на верном пути…
— Я быстро обучаюсь, — усмехнулся Стив, чувствуя себя польщенным. — Похоже, он в мастерской Сеффа. На днях я зашел туда с Боукером. Они меня не выгнали, но передатчика я не обнаружил. Наверно, он где-то спрятан.
— Я тоже заходила, — кивнула Модести. — С Люцифером. На несколько минут.
— Ничего не увидела?
— Передатчик не увидела. Но есть и приятные новости.
Он вопросительно посмотрел на нее, а она опустилась на землю, жестом указывая на место подле себя.
— Я проделала брешь в решетке на окне, — сказала она, глядя на бухту. — Теперь твои черед, Стив. Если будешь работать по два часа каждую ночь, то за десять дней все сделаешь.
— Чем, зубами?
— Внизу, — тихо сказала она.
Он опустил взгляд. Возле ее руки он увидел небольшую слесарную пилку.
— Я стащила ее в мастерской Сеффа, а он не заметил пропажи. Спрячь сейчас под рубашку, а потом, когда будешь один у себя в комнате, перепрячешь.
Понимая, что неподалеку маячат охранники, Стив словно невзначай накрыл пилку рукой. Потом он сунул руку под рубашку, почесал бок и только тогда спрятал пилку.
— Начнешь пилить сверху снаружи, — поучала Модести. — Когда заканчиваешь, заделывай распилы слюной и пылью.
— Значит, сверху?
— Да, прутья длинные, и потому удобно их сгибать, когда верх будет надпилен. Когда будешь готов, скажешь мне. Я проберусь к тебе.
— Как?
— От Люцифера. Я проделала отверстие в окне ванной. Выберусь оттуда на крышу и потом к твоему окну. Я все рассчитала.
— Мне понадобится именно десять дней?
— Примерно. Поскольку охранник спит у твоей двери, не надо особенно шуметь. Чтобы ножовка поменьше скрежетала, возьми масла у Гарсиа — он держит жестянку у себя в хижине. И когда будешь пилить, не очень нажимай на ножовку. Прутья не из самой прочной стали. Договорились?
— Договорились. — Стив почувствовал, что у него пересохло во рту, и сказал: — Мои слюнные железы что-то плохо работают, и потому со слюной могут возникнуть перебои. Но приятно сознавать, что прутья сделаны не из бериллия.
Глава 16
Двигатели грузового судна перестали гудеть. Первый помощник спустился по трапу с мостика на палубу. В темноте у перил стояли Вилли Гарвин и Джон Далл. Далл — в темно-синей рубашке и мятых легких брюках. Шапочка с козырьком — сдвинута на затылок. Вилли — во всем черном. Оба были сосредоточены, причем Далл выглядел мрачнее Вилли.
— Скоро половина десятого по местному времени, мистер Далл — сказал первый помощник. — Подходим к месту.
— Ясно. Тогда вперед.
В темноте задвигались фигуры, загудел вспомогательный двигатель, и стрела подъемного устройства бесшумно повернулась. Над морем повис грушевидный контейнер, а затем стал опускаться вниз, к темной поверхности моря.
Грузовое судно «Самарканд» водоизмещением десять тысяч тонн принадлежало пароходству «Крессет», входившему в империю Далла. Вообще-то ему полагалось сейчас следовать в Сан-Франциско, но в Иокогаме капитан получил дополнительные инструкции. Там на борт корабля поднялись новые пассажиры, в том числе светловолосый англичанин по имени Вилли Гарвин и пилот гидросамолета «Бивер», стоявшего теперь в импровизированном ангаре в средней части корабля. Появился там и Джон Далл, а с ним с десяток крепких и уверенных парней.
